Писалось ещё как поздравление с Новым Годом всех мюзикломанов))). Посвящается тем, кто поймёт). Этот фанфик - смесь всего того, что занимало меня в последнее время, смесь всех моих любимых книг, мюзиклов, песен, фильмов и т. д. В общем, когда в голове образовывается подобная каша, нет ничего лучше, чем выплеснуть её прямо в таком катастрофически перемешанном виде.
Не пугайтесь, если вы не знаете половины персонажей и не понимаете их действий. Просто не парьтесь и читайте дальше! А лучше пролистывайте до надписи «И тут началось самое интересное»
Писалось, начиная с первого часа до половины пятого ночи, так что к концу маразм крепчает и маразмометры зашкаливает)))

- Ну и где мы? – спросил Уилл, закрывая окно.
- Так или иначе, тут красиво – Кирджава указала лапкой на опушку леса за их спинами.
Тут из-за деревьев показалась,   а точнее вылетела на огромной скорости рыжеволосая девушка лет 25-ти, а следом за ней – какое-то чудище, которое незнакомые с местной фауной лондонцы дружно охарактеризовали, как вампира.
*   *   *
На самом деле это был, конечно, не он. Стала бы Верховная Догевская Ведьма убегать от вампира… Ну, только если от Кайела…
Но за Вольхой гнался вурдалак, который был понеприятнее вечнобольного вампирюги, а резерв девушки истощился напрочь. Уилл понял, что сейчас лучше спасаться бегством, быстро прорезал широкое окно, пролез в него сам и жестом поманил Вольху. Она не нуждалась в дополнительном приглашении и быстро нырнула за ним.
Не успел мальчик закрыть дыру между мирами, как с обоими людьми что-то стало происходить – они резко уменьшались в размерах и покрывались шерстью.
Не успела Кира опомниться, как перед ней стояли дымчато-коричневый кот и огненно-рыжая кошечка.
- Что это? Что происходит??? Где я? Кто Вы такой? – возмущённо завопила Вольха, пытаясь понять, что с ней произошло. Киру она сначала даже не заметила, и вздрогнула, обнаружив кремовую кошечку рядом.
Уилл философски пожал пушистыми плечами, рассматривая своё отражение в луже. Кира, единственная, кто не изменился, уже принялась разглядывать место, где они оказались. Оно напоминало зрительный зал, сооружённый из… мусора! Похоже, их занесло на какую-то свалку…
Вдруг навстречу недоумевающей компашке из темноты выпрыгнуло ещё три кота.
- Где мы??? – задал актуальный, но риторический вопрос кот, шедший первым. Его окрас был почти не отличим от Вольхиного, точь-в-точь такой же огненно-рыжий, только шерсть более пушистая. Заметив Уилла, Вольху и Кирджаву, он и его спутники резко остановились, вздыбили шерсть и зашипели.
- Кто вы? Из какого племени? И что вы здесь делаете? – Огонёк, *тьфу!*то есть Огнегрив, а это был именно он, воинственно покосился на них. Уилл сделал шаг вперёд и снова пожал плечами.
- Мы не знаем ничего, - начал он…
И тут началось самое интересное
Свалку осветила Луна, и на центр площадки вышел Люмьер (разумеется, Бирин)))
- Господа 8 «б», - начал он голосом Регины Николаевны, - занимаем места согласно купленным билетам.
Дамы и господа! Напоминаем вам, что фото- и видеосъёмка, а так же звукозапись не разрешаются. Убедительно просим вас на время концерта отключить радиотелефоны и пейджеры. Спасибо! (слово в слово приветствие Петербургской Филармонии)))
Все коты, а именно Уилл, Кира, Вольха, Огнегрив, Крутобок и Горелый (да-да-да!) расселись в импровизированном зрительном зале и замерли в ожидании.
*   *   *
Тем временем за кулисами Бомбалурина, бывшая сценаристом, режиссёром, постановщиком и оператором спектакля, ходила по кругу и выпускала когти. Режиссёр из неё был такой, что баронесса Екатерина фон Как-там-Её нервно курит в туалете, неудивительно, что она волновалась!!!
Рядом сидела и рыдала Деметра. Ей не досталось никакой роли в этой постановке, и она ежеминутно грозилась, что уйдёт к Макавити.
Наконец, на «сцену» вышел Понсиваль.
- Верона – территория вражды… - начал он. – Настало время, пробил час, мы начинаем наш рассказ о жизни, смерти и любви, как это было в наши дни. Дневник история ведёт, и каждый век, и каждый год заносит в летопись её предание своё…
Не дав ему начать, на сцену выскочили Таггер, Манкус и Адметус, и дружно запели:
- Мир поделен злом и добром, очень непросто в нем быть королем, и в этом мире бывает порой не разобраться, кто шут, кто король. Быть королем, жить под замком, утром война, а днем светский прием. Сильные мира вдали от земли, не понимают, что мы короли!!! Короли ночной Вероны , н ам не писаны законы!!!...
Закончив песню, все кроме Таггера разошлись, и на сцену выпорхнула Джемайма. Увидев её, Таггер мурлыкнул:
- Кто ты, чудное дитя, кто, откуда ты и чья? Как забросила судьба птицу райскую сюда?..
Джем, взглянув на Таггера, запела:
- Я не знаю, что со мной, похитил мой покой твой взгляд живой и милый, мир, что был уныл и пуст внезапной бурей чувств любовь преобразила... Двое нас, лишь я и ты, нам встреча послана судьбою! Двое нас, лишь я и ты, мы не расстанемся с тобою! Воплощение мечты – это ты!..
Сбоку за ними завистливо наблюдал Макавити. Когда парочка скрылась, он вышел в свет луны:
- Сестра и брат, запретный плод, он тем и сладок, что недостижим… Таких страстей водоворот! От ревности горю, а ей другой любим!!! Я был для всех чужой, всегда один. Семья решила так – «будь гордым, сын! Ты одинокий волк среди овец.» Пробил час, пробил час, пробил час! Я – прокурор, мой приговор – он гнусный вор, и смоет позор лишь смерть подлеца! Любовь – тюрьма, я узник в ней… Как кровь во мне кипит! Сегодня будем драться! Пробил час! Сжигает ревность сердце, мой враг достоин смерти! Пробил час, пробил час, пробил час!!!
Закончив, он унёсся искать Таггера, а на сцену выбежали Этси и сам Таггер.
- Мои семнадцать лет для тебя, и каждый мой рассвет для тебя! Меня счастливей нет!
- Твоя любовь – как свет для меня, тебя прекрасней нет для меня, сиянье милых глаз в сотни раз живей сиянья дня!
- Моя любовь с тобой навсегда, ни думай о другой никогда, как скоро мы с тобой, ангел мой, друг другу скажем «Да!»
А пока они клялись друг другу в вечной любви, к Джемайме пришёл свататься Тамблебрутус:
- Я богат, я умён и хорош собой! Прошу вашу дочь стать моей женой!
Скимбл вздыхал:
- Тяже крест отцов невест... Раньше бы знать, чей буду тесть! Но день придёт, с моих колен она вспорхнёт, попавши в плен коварных чар чужих мужчин, где каждый – вор и сукин сын!
Мисс Дженни и Джеллилорум наперебой уверяли Джему в том, что «Мужья – наша цель» и причитали «Ты подросла, замуж пора, и дай Господь тебе не знать всё, что я прошла! Но вот ты подросла, пришла пора любви, о, Господь, защити!»
Тут всё потемнело, и зазвучал голос Люмьера:   - Осторожно, двери не закроются! Следующая остановка – буфет!

*    *    *
Огнегрив с тихим урчанием отлепился от Вольхи, и, взяв её за лапку, проводил в буфет. Крутобок и Горелый мрачно поплелись за ним.
- Чего будете заказывать? – широко улыбнулся из-за стойки Джинджерснап. Огнегрив открыл рот, чтобы сделать заказ, но тут Вольха в страхе отскочила от него и уставилась на идущих к ним и мило беседующих кота и кошечку. Они были одинакового окраса – золотисто-песчано кремовые, и были очень похожи. Заметив ярко-рыжую парочку, они тоже отскочили друг от друга, как ошпаренные. Вольха узнала его сразу же – она узнала бы его из тысячи даже в облике кота.
- Лён?!?!!
А Огнегрив с неменьшим изумлением узнал его спутницу:
   - Песчаная Буря???
- Ой! Привет, Огнегрив! А что ты здесь делаешь? – пепельная кошечка смущённо потупила глазки, вспомнив, что здесь делает она.
   - Ээээ... Я... Мы... А ты? – вовремя изумился он.
Лён и Вольха рядом так же содержательно объясняли друг другу, какого лешего тут делают они.
   - Ну так что, заказывать-то будете? – Джи потерял терпение, наблюдая за разборками..
- Да, друг! – Уилл кивнул бармену и наклонился к Крутобоку и Горелому:
   - Виски будете?
- Вискас? Этот дурацкий корм, которым двуногие кормят своих домашних кисок?
   - Да нет же! Виски! Это круче! Бармен, нам бутылку виски!
Джинджер улыбнулся и протянул ему бутыль, но только Уилл откупорил её, как на сцене вновь появился Люмьер и зазвонил в колокольчик.
   - Прошу вас занять свои места!
Все поспешили в зал
. *    *    *
Антураж сменился, и сцену вновь осветила луна. Вышедший Таггер заметался туда-сюда:
   - Как мне быть? Что же мне остаётся? Как мне быть? Не разорваться мне, не отказаться мне, а притворяться мне невмоготу! С той, одной, будет вся жизнь моя, с той, другой, всё забываю я, выбор мои – либо тепло и свет, либо огонь и зной, выбора нет!
С двух сторон от него появились Тамбл и Мак. Тамбл начал:
   - ... Свет озарил мою больную душу, нет, твой покой я страстью не нарушу! Бред, полночный бред терзает сердце мне опять...
   - Рай, обещают рай твои объятья, дай мне надежду, о, моё проклятье! Знай, греховных мыслей мне сладка слепая власть. Безумец, прежде я не знал, что значит страсть...
   - Сон, светлый счастья сон мой, Эсмеральда. Стон, грешной страсти стон мой, Эсмеральда...
К ним за кампанию пришёл Манкус, и тут он заметил Мака:
   - Тибальт, Тибальт, я – твоя смерть! Мне на тебя тошно смотреть! Голос, походка и прикид – сегодня ты будешь убит!
   - Эй, болтун, ты – уже труп! Пусть я пижон, но ты просто глуп! Как ты смешон, автор плоских острот! Ты – бездарный поэт, пустой рифмоплёт!
Завязалась драка.
А Этс тем временем шаталась по краю сцены. Её следующий выход был ещё не скоро, и она могла позволить себе побродить тут, мурлыкая «Московский скорый ждать не станет, нельзя опаздывать к нему...»
И тут Джелелорум решила, что настал её звёздный час. Она растолкала всех котов и выскочила на сцену:   
- За девять лет забыли все об экспедиции пропавшей, но я не верю, что погиб «Святой Марии» капитан. Я буду ждать, и даже смерть уйдёт, несолоно хлебавши, я буду ждать, я буду ждать наперекор судьбе! Я верю, я надеюсь, я люблю... И смерти я тебя не уступлю, пока моя любовь жива!
Наконец её смогли спровадить со сцены и продолжить прерванное действо. Манкус умирал:
   - Смерть рыщет вокруг, уйди с её пути! Ты не похож на всех, Господь тебя хранит, но люди не любят тех, кто лучше, чем они! – шептал он Таггеру.
Когда он умер, разозлённый Таггер бросился на Мака и заколол его, а подбежавший Понс арестовал Джемайму, как главную виновницу этого преступления. Её упрятали за решётку, и, пока она прорывалась за неё и стонала «Мой Ромео!.. Фебюс!.. », Этси уже объяснялась с Таггером и высказала всё, что о нём думает:
   - О, как хорош ты на коне, герой из лучших первый, мой благородный шевалье, жених и рыцарь верный! Но отчего, мой шевалье, такая слабость духа, что так легко тебя к себе в постель втащила шлюха? Я всё прощу тебе, герой, я брошусь в этот омут, я под венец пойду с тобой, но поклянись мне головой, но поклянись мне головой, что Эсмеральду вздёрнут! Мой милый, ты не ангел, я тоже не овечка, мечты, надежды, клятвы – увы, ничто не вечно. Зато теперь отлично я вижу всё, как есть!
У Джем в тюрьме сдали нервы:
   - Смерть ради любви, смерть ради любви... Боже, прости, дай мне уйти... Вот и кончилась война с Монтекки! ... Вот и всё! Прощайте! Ухожу и не жду я причастья!... Жизнь короче любви оказалась...Я ухожу...
К тому моменту окончательно запутавшийся в сюжете Тамблебрутус спихнул уже мёртвого Мака с колокольни, а сам побежал в склеп к Джемайме, а счастливый Таггер ушёл вместе с Этси.
*    *    *
Публика восторженно зааплодировала.
   - Бис! Бис! – орали пьяные в стельку Уилл и Горелый.
Кирджава, Песчаная Буря и Крутобок перед сценой дались за единственный букет цветов.
- Я самая младшая, и девочкам надо уступать! – смущённо объяснила Кира, выхватив букет. Она записалась в бабеночки и, разумеется, протянула букет Таггеру. Он улыбнулся, и Кира завизжала от восторга.

И в ту же секунду проснулась на своей кровати в ногах мирно посапывающего Уилла.

Вот... Не судить строго)))